Черногорская ВИРДЖИНА.

Милорад Медакович является автором этнографической монографии о Черногории (кстати, одной из первых), и в 1855 году он записал историю девушки Милицы из рода Ровча. Согласно истории, эта девушка добровольно дала клятву, что она не выйдет ни за кого замуж и заменит сына своему родному отцу. Всю свою жизнь она курила табак, одевалась только в мужскую одежду и носила при себе оружие. В результате она добилась того, что ее стали считать равноправным членом в мужском обществе.

Когда-то отсутствие сына в семье считалось позорным для каждого черногорца. Отец, отчаявшись получить от жены наследника, лично назначил сыном одну из своих дочерей. Когда девочке было около 4-5 лет, ее назвали новым именем, и это уже было мужское имя. Ребенка постригли, отрезав косу. Девочку начинали одевать в мужские вещи, заставили говорить о себе в мужском роде. Вскоре она превратилась в настоящего «мужчину». Самым сильным оскорблением для вирджины считалось обращение к ней как к женщине. За это девушка могла даже применить свое оружие и застрелить обидчика. Нельзя не отметить, что многие из вирджин были женоненавистниками - они настолько презирали все «юбки», что даже требовали, чтобы после смерти их хоронили исключительно в мужских вещах.

Такой интересный феномен вирджин характерен, кстати, не только для Черногории, он ощущался и на севере Албании, Косово и Метохии – в тех регионах, где была родоплеменная организация общества и особенно силен среди местных жителей патриархальный уклад жизни. Интересен тот факт, что и среди мусульман были вирджины, и даже среди людей католической веры, православной. Известно, что Иоганн Георг фон Хан (австрийский албанолог середины 19 в.) лично в Северной Албании выявлял случаи социальной трансформации пола. Албанологом в дневнике, который был опубликован в Вене в 1867 году, были описаны четыре албанские девушки из племени Мирдита, которые приняли мужские имена и стали вирджинами. При этом все четверо являлись католичками.

О происхождении этого странного обычая одной научной теории пока не существует. Одни исследователи заявляют, что это отголосок античного культа виргин, другие ученые уверенны, что это - остатки матриархата. Кроме того, есть версия, согласно которой вирджины являются представителями «третьего пола».

Согласно статистическим данным, официально было зафиксировано порядка 150 подобных случаев. Хотя сами исследователи заявляют, что случаев таких было намного больше. И, что интересно, около 10 вирджин и по сей день здравствуют. Что же касается этого архаичного обычая, то он отживает свое и все-таки отходит постепенно в прошлое.

В северной части Черногории, не далеко от Жабляка есть маленькое село, которое называется Одраг. Ближайшую асфальтовую дорогу от него можно увидеть аж в десятке километров. В этом селе сегодня стоит несколько горских домов массивного формата, построенных из камня, который уже давно потемнел от времени. Стана Церович проживает в одном из этих домов. Она уже стара, ей более 70-ти лет. Эта женщина является одной из последних представителей вирджин Черногории.

Стана с самого раннего детства одевалась точь-в-точь как мужчина. При этом все в округе знают, что она женщина. Отношение местных к ней хорошее - как к домачину (другими словами - «хозяину очага») – именно так черногорцы называют с уважением старшего в семействе мужчину. В этой стране такая традиция. Знакомые Станы, повстречав ее на улице, так и говорят: «Добрый день, Домачине!».

Эта женщина, вопреки древнему обычаю, не брала себе мужское имя, уверяя, что рада той судьбе, что определил ей Бог, и абсолютно не сожалеет, что у нее нет мужа. Ей лишь жаль, что она была рождена в женском теле.

Когда-то в доме Станы жила большая семья. Сейчас она живет одна. В доме стоит громадная деревянная кровать, на которой умер в 1945 году ее отец от полученных многочисленных ран. Ее отец был черногорским четником, воевавшим против югославских коммунистов Тито.

Стана, как известно, была в своей семье 5-ой дочкой. Затем у нее появилось два брата, но они, к сожалению, очень рано умерли, чем, собственно, и предопределили ее судьбу. Отец Станы не хотел, чтобы его род умер вместе с ним, уважаемым и заслуженным героем. Тогда то девушка и решила, что должна заменить отцу сына. Отец был не против, отделив Стану от остальных дочерей.

В 5 лет Станой была выкурена первая самокрутка. В 6 лет она первый раз выстрелила из оружия отца. В 7 лет ребенок впервые попробовал ракию. Таковыми были правила для мальчиков.

Стана росла вместе со своими сестрами, но при этом она чурается любого женского общества. Как уверяет сама женщина, с мужчинами проще - есть, что обсудить, с ними можно поиграть в карты, выпить ракии, выкурить трубку. Стана признается, что с женщинами общаться не умеет. А вот мужчины всегда звали ее в свою компанию, воспринимали как человека равного, уважали ее мнение, прислушивались к нему. Женщин Стана за ровню не признает вообще, как и, собственно, многие другие черногорцы. Это в очередной раз свидетельствует о том, что общество в этом районе, в горах, действительно патриархально.

Жизнь Станы сложная, но они никогда даже не задумывалась о том, что переехать жить в город. Женщина держит большое хозяйство – только коров у нее пять штук. На горных лугах в период с июня по октябрь она каждый год сама косит траву, готовясь к длительной зиме. До сих пор она курит самокрутку, и по-мужски пожимает руку друзьям и знакомым.